Воскресшая в морге. Татьяна Анисимова (Белоус).   Мое    свидетельство   будет о  том,   что   Господь  приготовил   нам  в  будущем. Зовут  меня  Татьяна, мне  53  года,  верующая  с  семнадцатилетнего   возраста. Первая в семье приняла  Господа Иисуса Христа  как  своего  личного  Спасителя. Воспитывалась я в коммунистической семье, где мама и папа - коммунисты, папа - фронтовик, офицер-пограничник. Папа мечтал о сыне, но родилась дочь, и воспитывал меня как бойца коммунистического фронта. Стреляла из всех видов личного оружия. Физическая подготовка: мастер спорта по мотокроссу, мастер спорта по баскетболу, - папа гордился. Поступила в медицинский институт и тут мне, как будущему члену компартии предложили подготовить к Пасхе статью в многотиражку, (как тогда сказал секретарь парткома) о поповском мракобесии - что Бога нет. Я согласилась: «Ну, нет - так нет!». Но так как папа учил меня сначала обращаться к первоисточникам - я стала искать Библию, чтобы на основании этой книги доказать, что Бога нет. Представляете, какая гордыня была у меня, семнадцатилетней девушки. Папа достал мне пропуск в библиотеку им. Горького. Там выдали мне эту книгу в кожаном переплете с серебряными застежками. Открыла я эту книгу и стала читать, но ничего не понимаю. И говорю себе: «Ну, может быть! Ведь я вся такая умная! Почему же я здесь ничего не понимаю?». Переворачиваю дальше несколько страниц и читаю: - Савл, Савл! что ты гонишь Меня? Остановилась. И тут слышу голос. - А ты, Татьяна, доколе будешь гнать Меня? Я повернулась к библиотекарю и говорю: - Вы мне что-то сказали? Она говорит: - Нет. А что вы услышали? Мне стало страшно, как никогда до этого не было страшно. Быстро закрыла книгу и отдала ее. Вышла из библиотеки и думаю себе: - Это наваждение! Я просто переучилась – надо бы отдохнуть. И вдруг опять слышу этот голос: - К тебе обращаюсь - доколе будешь гнать Меня? Я стала посреди дороги и говорю: - Ты кто? Ты кто? Меня тут объял, именно, ужас! И услышала: - Я, Бог твой! Я воскликнула: - Господи! - Да, Я – Господь! - Доколе будешь гнать Меня? - Но я же не гоню! Я Тебя не знаю! - Потому и не знаешь,- что гонишь. - А как я могу узнать Тебя? Я же Тебя не вижу? - Закрыты твои духовные глаза. Познай Меня ибо я тебя предузнал еще во чреве матери твоей. - Господи, Господи я боюсь Тебя! Я не знаю Кто Ты? - Иди в церковь и узнаешь. Какую я знаю церковь? Ну, на улице Пушкинской. Забегаю в первую попавшуюся православную церковь, бросаюсь к батюшке и говорю: - Мне Господь сказал, что я должна покаяться. - Ну, покайся, - говорит батюшка. - Становись на колени и кайся. - А я не умею. - Ну, тогда повторяй за мной молитву грешника. Я повторяю за ним и говорю: - А я не грешна, я не грешила! - Тогда встань. Уходи и не приходи, пока не осознаешь свою греховность. Я опять стала на колени и говорю: - Ну, если Господь меня привел, значит я грешна. Каюсь, каюсь, во всем каюсь. Батюшка что-то перечисляет, я ему поддакиваю: да, да, да и начинаю говорить на непонятном языке. Мои уста вдруг произносят какие-то непонятные мне слова. Я снова испугалась, а батюшка отдернув стихарь говорит: - Убирайся отсюда, вон! Изыди, сатана. - Да я не сатана, - отвечаю, но батюшка уже со мной не разговаривал, он меня выгнал. Вышла я на улицу, заплаканная, иду в институт. Пришла, меня сразу к декану: «Почему ты была в церкви? Ты – будущее партии! Иди и не возвращайся, пока не одумаешься». Вышла я из института, иду домой, расстроенная, не знаю что предпринять... Прихожу домой, а отец говорит мне: «Вот так я и знал, так я и знал, что ты обязательно все исказишь и испортишь. Вот теперь одумайся, проси в институте прощения и подумай о своем поведении. Иди, поразмышляй!». Я вышла на улицу. Иду. Не знаю куда. Просто – иду, куда глаза смотрят. И, вдруг, в какой-то момент вижу, люди заходят в какой-то дворик. Одесский дворик, небольшие домики. Женщины в косыночках. Благообразные мужчины. Захожу в этот дворик. Ко мне подходит старец и спрашивает: - Деточка, ты к кому? Я говорю: - К Богу! А сама себе думаю: - Почему я так сказала? Он говорит: - Тогда ты пришла по адресу. Тогда меня Господь привел на улицу Куницы, где была пятидесятническая церковь. Слава Господу, что мне в тот день Бог открылся. Там я приняла покаяние и через несколько месяцев приняла водное крещение. Господь крестил меня и Духом Святым. У меня была молитва на иных языках. И жизнь моя вошла в уже привычное русло. Прошло время, и Бог даровал мне супруга. Господь его избрал. Слава Ему за все это. Господь даровал нам пять детей, и все в нашей жизни было хорошо. В нашем доме совершались служения, иногда приходил участковый запрещал, чтобы в нашем доме не собирался Божий народ и не прославлял Господа. Тогда я была горда собой: - Я христианка, воспитываю детей. Муж мой уходит в море. Муж мой уверовал... Вот какая я вся хорошая! Но Бога благодарить забывала, и восхищаясь собой возрастала в гордыне своей. Господь не отнимает руки от Своих детей, даже когда попускает, Он мудрый Отец, Он знает где можно попустить, чтобы ребенок ушибся, но не расшибся. И вдруг, пришло такое время, когда у меня появились дикие головные боли. Пронизывают мозг, как свеча. Врачи ставят диагноз - саркома мозга. Рак, неоперабельна. Я переживала дикие головные боли, таяла как свеча, но в то же время была и счастлива, что скоро наступит конец моим мучениям и очень скоро я увижу своего Спасителя. Я только молилась и просила: «Господи, не оставь моих детей, а меня возьми, потому что я больше не могу терпеть эту боль». Неожиданно Господь дает откровение в церкви, что я должна идти на операцию, и я возмутилась: - Как? Почему? Зачем? Ведь я уже приготовилась, зачем мне нужна операция? И пресвитер с обличением спросил: - Где же твоя покорность? Господь хочет, чтобы ты прошла через это испытание. И тогда я сказала: - Господи, я согласна. Как меня готовили и как начиналась операция, я смутно помню. Но когда уже была вскрыта черепная коробка - моя душа вышла из тела. Я вышла из своего тела, как выходят из старого дома, который уже никогда не понадобится. Никакого сожаления. Но, вдруг я вижу, что этого никто не замечает. Мое тело распластано на операционном столе. Врач еще говорит параметры, анестезиолог, констатируя, говорит: Остановка! - Остановка сердца, остановка дыхания, аппарат пишет прямую линию. Профессор кричит: - Реанимируйте! В реанимацию! А я ему говорю: - Не надо. Мне уже не надо. У меня уже ничего не болит! Мне так хорошо! Но меня не слушают и тело продолжают реанимировать. А я повернулась и вышла из операционной. Я вышла из операционной, прошла по коридору, где на коленях стоял мой муж и молился. Я вышла в другой коридор, где молились члены церкви. Ибо Господь сказал: - Жива, будет! – и они с верою молились. Я прошла мимо них, сказала им, что я жива и счастлива, но они не услышали меня. (Только впоследствии, как муж говорил, он чувствовал прикосновение к своей голове). А из этого коридора я вышла в туннель. И только далеко впереди был свет. Я шла по этому тоннелю и чувствовала, как ноги не слушаются меня, было такое чувство, вроде меня кто-то держит и останавливает. Отовсюду раздавались голоса: - Стой! Стой! Вернись! Вернись! Еще не время! Вернись и скажи людям! Но я в своей гордыне отвечала: - Не хочу! Не хочу я возвращаться! Не хочу! Там плохо! Я хочу к Богу! Я - дитя Его! И я вышла в другой свет через этот туннель, я выпала из него и взлетела. Это было прекрасно – чувство полета, счастья радости! Отовсюду искрился свет! Он переливался! Нет на земле таких цветов! - Дорогие друзья! Мне, отдаленно, можно сравнить: это что-то голубое с золотом, но и это сравнение очень бледное, по сравнению с тем, что я увидела. Это было так прекрасно! Я запела. Я запела хвалу Господу: - Слава Богу! За все Ему слава! Он имеет на это право! И тут же увидела, что ко мне приближается сгусток света. В этом свете я различила образ, подумала что это Христос и упав перед Ним на колени протянула к Нему руки: - Господи, слава Тебе! Господи, я пришла к Тебе! Я - дитя Твое. - Я не Господь, - сказал пришелец. - А кто ты? - я растерялась. - Посланник. Я Ангел. А ты почему пришла? - Потому что я дитя Божие, - пролепетала я. - Да, ты дитя Божие, но почему ты пришла, незваная? - Меня Господь звал? – спросила я. - Нет, - ответил Ангел. - Ты не исполнила еще все то, что на тебя возложено. - Но я не хочу возвращаться, - взмолилась я. - Нет, ты еще вернешься, - сказал Ангел. - Пожалуйста, я не хочу возвращаться. Я не хочу, мне там было так больно, там так грязно и плохо. Я не хочу возвращаться. - Где же покорность твоя? - спросил Ангел. И я устыдилась, но сказала: - Я хочу предстать пред моим Господом! Я столько страдала и терпела, мне было так больно. Я хочу предстать пред Господом, ведь Он же обещал и написано: «в доме Отца Моего обителей много». - Да, - сказал Ангел. - И ты предстанешь пред Господом, следуй за мной. Я повернулась следовать за Ангелом и увидела то, на что до этого не обратила внимания, оказалось, что я вышла из густой завесы тумана. Это была плотная завеса и из этой завесы выходили другие люди. Одни выходили в красивых сияющих одеждах и уходили куда-то вверх, вдаль. В вечность, - подумала я. Они были прекрасны. И вдруг, неожиданно, я увидела совершенно голого человека, ужас и страх были на лице его. Он попытался вырваться вперед из этой туманной завесы, но какие-то безобразные, черные, гадкие лапы схватили его за плечи, за бедра, за голени и потащили вниз, назад, туда. Я дернулась помочь ему, но Ангел взял меня за руку: - Остановись! - сказал он. И эти лапища затащили назад этого человека туда, во мрак тумана. Он кричал. Он страшно кричал... и крик его оборвался. Дальше я увидела еще такого же человека, потом - еще и еще. Я остановилась и говорю Ангелу: - Скажи мне, кто они? Кто они? Мне страшно! - Не бойся! - сказал Ангел. Не бойся! Те, кто в одежде - это праведники, они идут к Отцу Небесному. Чисты одежды их. - А эти, голые, кто они? - А это те, кто надеялся своими делами спастись, и не приняли Христа как своего личного Спасителя. И грехи их не пускают. - Куда же они их тянут? - Во мрак. В ожидание суда, - сказал Ангел. Я посмотрела на себя: - Господи, слава Тебе! Слава Тебе, Боже! На мне была одежда, красивая развевающаяся одежда и я прославила Бога. – Господи, слава Тебе! Слава Тебе, Всемогущий мой Бог! Ангел говорит: - Следуй за мной. Ты должна еще будешь вернуться. Я уже молчала, я не возражала Ангелу, а повиновалась ему. И мы стали подниматься все выше и выше вверх. Мы проходили изумительно красивыми местами, отовсюду раздавалась прекрасная ликующая музыка. Мир, покой, и радость царили везде. Я успокоилась и подумала: - Интересно, откуда этот свет? - Солнца-то нет? Откуда же свет? И тут я увидела: свет льется от Трона Господнего и там Господь, на этом Троне. Как прекрасно было подножие Трона! Какой изумительной красоты выделка! Я не знаю, из какого материала создан этот Трон Господень. Он напоминает слоновую кость, усыпанную бриллиантами и изумрудами. Это было величественное прекрасное зрелище. И когда я попробовала поднять голову, чтобы взглянуть в лицо своему Господу, - Ангел положил мне руку на голову и пригнул вниз. Я упала на колени и сказала: - Я хочу видеть лицо моего Бога. Ангел ответил: - Ты еще вернешься. Никто из живущих на земле не видел лица Божия. - Но я не хочу возвращаться! Я не хочу возвращаться - здесь так хорошо! Сказала и заплакала я. В этот момент я услышала голос Божий. Это был тот голос, который взывал ко мне о покаянии. Это был тот голос, который в юности направлял меня. Рука Господня коснулась моего лба: - Не плачь, дитя - сказал Господь. Не плачь, ибо утешишься. Ты должна вернуться и сказать людям. - Я при дверях! Се гряду скоро! Покайтесь! - Господи, Господи, я сделаю так, как Ты хочешь. Господи! Но мне так не хочется, мне так не хочется туда, на эту землю! - Смотри, - сказал Господь. И вдруг открылось небо,и я увидела землю, но не в картографической проекции, как ее рисуют на картах и глобусах. Я увидела ее совсем иначе. Увидела всю сразу, одновременно: Азию и Африку, Америку и Австралию... И не просто материки, но увидела леса и реки, видела каждый дом. Крыши в домах были, как бы сняты потому, что видела каждого человека в отдельности. Я понимала, о чем они думают, не только, что говорят и делают, а - что думают. Меня поразили лица людей! Как мало было лиц красивых. Как мало лиц спокойных. - Господи, - спросила я, - Почему они так ужасны? Ведь живя на земле, я не видела столько уродливых лиц? - Ты видела плоть, живя на земле, а сейчас ты видишь их сущность. - Господи, как это ужасно! Я увидела как сонмы демонов, которые окружали людей, которые брали их за руку и водили. Люди радовались, шли. Приобретали какие-то вещи, приносили их в свои дома. В этих домах было все, кроме Господа. Демоны управляли людьми, как кукольник управляет марионеткой. Я увидела, что на некоторых церквях колокола тоже раскачивают демоны, а люди идут и радуются. - Господи, как так может быть? - Там нет Меня, - сказал Господь. - Господи, почему так мало красивых лиц? Почему так мало молитвенных домов где собраны прекрасные Твои дети? - Жатва поспела, а делателей мало, - ответил мне Господь. - А что сделала ты для Меня?- спросил Господь. Вопрос был неожиданным, над этим я никогда не задумывалась. Говорю: - Господи, я каждый день читала Библию, утром и вечером я прочитываю две главы. - Да, - сказал Господь. - И ты назидала свою душу? Тут я увидела, что два ангела разворачивают какой-то свиток, как книгу. Когда я сказала, что читала Библию, я увидела себя читающей Библию. Да, я ее читала, но утром читая Библию я думая о делах житейских: чем мне кормить детей, что сказать на работе, какие у меня планы на сегодняшний день. Я прочитывала эти две главы, потому что так было надо, а сердце к прочитанному не прилагала. Мне стало стыдно. - Что ты сделала для Меня? – снова спросил Господь. - Господи, Господи, я посещала церковь и не пропускала ни одного служения, Господи. - Да, и твоя душа возрастала в познании? И снова была перевернута страница и опять я увидела даже свои мысли. Не всегда я думала о проповеди, сидя на церковной скамейке и не всегда мое сердце участвовало в молитве. - Господи, я не знаю что Тебе сказать, Господи. - Так что ты сделала для Меня? - спросил Господь. - Господи, я платила десятину. - И правильно делала, ибо сказано: «Принесите все десятины в дом хранилища, чтобы в доме Моем была пища». Ты исполняла закон, но все ли десятины ты в дом Мой приносила? - Нет. Ангелы опять перевернули страницу, и я увидела, что с зарплаты я приносила десятину в церковь. Тогда я получила сто двадцать рублей и двенадцать я приносила в церковь, но у меня были дополнительные заработки десятину, из которых я не приносила. В то время, еще не верующий мой муж, приносил домой зарплату, и с его заработка я тоже не приносила десятины, нет. - Ты обкрадывала Мой дом, - сказал Господь. Представляете, братья и сестры, что я в этот момент ощутила? - Так что ты сделала для Меня? – спросил Господь. - Господи, Господи, я молилась, я молилась Тебе постоянно, утром и вечером, и в середине дня. Господи, я молилась. - Да. И Я отвечал на твои молитвы. И опять перевернута страница, и снова я вижу как Господь отвечает на каждую мою молитву. Даже неосмысленная, по привычке, молитва не оставалась без ответа. Когда я захлопываю дверцу машины и говорю: «Господи, благослови мой путь», даже не думая об этом, просто как ритуал. Но Господь верен и тогда Он выходил на встречу, Он отправлял ангелов, и они выравнивали путь предо мною. - Назови хоть одну молитву, на которую Я тебе не ответил? – спросил Господь. И опять замелькали страницы. Господь отвечал на все мои молитвы, на все без исключения, часто не так как я того ожидала, но каждый раз - это было для меня благо. - Так что ты сделала для Меня? – спросил Господь. - Господи, Господи, я не знаю. Господи, у меня не было голоса петь, но я пела, я все равно пела хвалу Тебе. - И твоя душа радовалась? – спросил Господь. Я услышала как зазвенел мой голос в прославлении Божьем. - И это все, что ты для Меня сделала? Снова переворачивается страница, и я вижу, что спевки я не посещала и не участвовала в прославлении, а пела только тогда, когда радовалась моя плоть, когда мне было радостно, тогда я пела и хвалила Бога. Но когда плакала моя плоть, я не хвалила Бога. - Так что ты сделала для Меня? – спросил Господь. - Господи, получается, что я ничего для Тебя не сделала? - Получается. - Ну, тогда я не знаю. Господи, я не знаю что я должна была сделать. Что, Господи, я должна была для Тебя сделать? - Но ты же читала слово Мое, ты посещала церковь и слушала проповеди, а в каждой проповеди говорилось, что Мне угодно. Опять мелькают страницы, я вижу братьев пресвитеров, проповедуется слово Божие, мне дается руководство к действию, а мои мысли не в церкви..., и я поглядываю на часы, скоро ли закончится служение, потому что меня ждут мирские дела. - Господи, прости мне Боже! Прости. - Ты не можешь сказать, что не ведала, - сказал Господь. Потому что видел, что уже готово было сорваться с моих уст. - Не хотела, потому что старалась совместить душу и плоть. - Да, Господи. Но что я должна была для Тебя сделать? - Что сказал Я апостолу Петру и его брату, когда позвал за Собою? - Господи, Ты только говорил Петру в его посланиях, Господи. - Но ты же читала? В голосе Господа было столько любви и сожаления доброго Отца, Которого огорчает любимая дочь, и не было упрека. - Ты же читала? – спросил Господь. И я вспомнила: - Господи, Ты сказал Петру и Андрею: «идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков». - Да, - сказал Господь. - И где сноп твой? Я посмотрела на свои руки, а у меня в руках один колосок, зажатый в ладони, один-единственный колосок, и я его протянула Господу. - И это все твои плоды?- спросил Господь. И вся моя жизнь прошла как на огромном экране, от момента рождения до момента смерти. Я увидела, что вся моя жизнь была посвящена мне самой, служению себе, ублажению себя... - Господи, что же мне делать? Что же мне делать, Господи? Господь протянул руку, отер с моих глаз слезы и сказал: - Ты вернешься и будешь служить Мне, и станешь делателем на ниве Моей. - Да, Боже. Я вернусь, Господи! - Успокойся, дитя и посмотри на землю. И опять я увидела землю, увидела, что люди, как потрескавшаяся земля, как обезвоженная пустыня, которая жаждет дождя. Дождь проливается, Господь изливает Свою благодать, но эти люди как под зонтиком стоят под своим неверием и благодать их сердец не достигает. - Ты вернешься и скажешь им то, что покажу тебе. - Да, Господи, я вернусь, - сказала я, потому что не могла сказать Господу, как сказал Иисус: «...тех, которых Ты дал Мне, Я сохранил, и никто из них не погиб, кроме сына погибели», потому что мои дети не ездили со мной в церковь. Нет, я их брала на праздники, на воскресные служения, но больше они занимались светскими делами. Они были верующими больше на словах, я не сохранила тех, кого мне Господь доверил. - Ты вернешься, а сейчас ты увидишь то, что видели не многие, вернешься на землю и расскажешь об этом. Ангел взял меня за руку, и мы пошли по небесам... Мы поднимались на уровень Божий, мы спускались ниже. Мы ходили по каким-то диковинным прекрасным лесам и садам. Прекрасные поселения! Красивые люди! Они были заняты чем-то таким, чего нет на земле. Они славили Бога. Деревья стояли изумрудные, красивые. Каждый цветочек, каждый лепесточек звенел и пел хвалу. Это было прекрасно! Мы стали приближаться к какому-то городу. Ворота его напоминали две цельных жемчужины. Когда мы подошли к этим воротам, они сами отворились. Я уже занесла ногу, чтобы переступить порог ворот, но Ангел остановил меня: - Посмотри на свои одежды. Я посмотрела, - на одеждах пятна. Пятна на одежде моей! И Ангел произнес: - И не войдет в него ничто нечистое. Это был Небесный Иерусалим. Здания в этом городе великолепны, наверное, все, что когда-либо создавалось гением, было собрано там. Неописуемой красоты дворцы, дома, колокольни – все это было украшено изумительной росписью, барельефами. Улицы были выложены как бы золотыми плитками. Там ходят веселые, радостные люди, заходят в эти дома... Резвятся птицы, животные, такие красивые все, такие диковинные. Я залюбовалась ними. Люди заметили меня и стали приближаться к воротам, но Ангел вытянул правую руку как бы останавливая их, и сказал: - Она вернется. И они остановились. Я видела братьев и сестер по вере, тех, которые отошли в вечность. Они махали мне рукой и говорили: - Тебе еще рано, иди и скажи, что Царство Небесное близко. Да, мне так хотелось к ним, туда переступить, но Ангел держал меня за руку. Мы сделали шаг назад и ворота закрылись. Мы пошли дальше. Это было восхитительно. Я не заметила, как мы оказались возле одного домика. Это был пряничный домик, как игрушечный. Он был красив, как мозаичный, он переливался цветами. Я спросила: - Кто живет в нем? И Ангел говорит: - Увидишь. Мы вошли в этот домик. За столом сидел молодой мужчина, но когда он обернулся, я узнала своего отца. Это был мой отец, но не пятидесятилетний каким он умер – молодой, красивый. Он встал и спросил: - Почему? Тебе же рано? Ангел сказал: - Она вернется. Он отступил на шаг. Я сказала: - Папа, ты здесь! Слава Господу! – Да! – сказал он. – Слава Господу, что Он нашел меня! Мой отец покаялся за 15 минут до смерти. Господь коснулся его сердца, и он принял Господа, как личного Спасителя. И мне страшно подумать: если бы отец опоздал! Всего 15 минут отделяли его от жизни вечной в блаженстве и жизни вечной в муках. Я не заметила, как мы оказались возле стены мрака, возле этой завесы, из которой я вышла. И тут до меня донеслось кошмарное зловоние. Это была сера, это был какой-то трупный запах, это было горевшее тело, что-то смрадное. Я поспешно отступила на шаг, но Ангел не выпускал моей руки. Он сказал: - Ты спустишься вниз и увидишь. Я последовала за ним. Когда мы переступили через первый порог этой завесы - жар ударил мне в лицо. Смрад усиливался. Я увидела людей, которые не находили себе места, они метались в каком-то пространстве, и ужас сковывал их лица. Они не находили себе покоя. Какие-то существа катались на них, прыгали на них, - существа безобразные. Люди стряхивали их и эта мерзость опять на них напрыгивала. Они не знали ни секунды покоя. - Кто они? – спросила я, - Кто они? потому что увидела очень много знакомых лиц. Я увидела своих одноклассников, друзей по работе. - Это те, кто отверг Христа, надеясь спастись своим трудом. Они ждут суда. - Что я могу сделать для них? Они увидели меня, стали тянуть ко мне руки, но Ангел держал меня за руку, и одной рукой отстранял их. Мы были как за стеклянной стеной. Мы пошли дальше, стали спускаться ниже и ниже. И я увидела ужасную картину: люди с обугленными, опухшими лицами, с высунутыми языками касались раскаленного железа. Раскаленного железа они касались и стонали. Эти языки распухали, обжигались, обугливались. И, когда готовы были уже отпасть и мучения прекратиться - язык опять восстанавливался. - Кто они? - Лгуны, - сказал Ангел, - они лгали, чтобы восхвалять себя, они лгали по причине и без причины, и теперь несут свое наказание. - Боже, как ужасно! И там я увидела знакомых, и там я увидела друзей, своих земных друзей. Они стали тянуть ко мне руки, но Ангел повел меня дальше. Мы спускались из круга в круг. Я увидела как бы тела, разрываемые на части ужасными зверьками. Их разрывали на куски, и эти куски тел раскидывались в стороны, потом опять воссоединялись... И опять это тело воссоздавалось, и эти зверьки его опять разрывали, и это продолжалось бесконечно. Крик! Стон! Вопль раздавался отовсюду. - Почему? Почему все эти ужасные мучения для них? - Это те, кто разделял, чтобы властвовать. Теперь они в полной мере ощутили разделение. – Ох, как ужасно! Я стала ближе приближаться к Ангелу, пятиться, а они, увидев меня, тянули руки и говорили: - Ты вернешься? Ты вернешься? Скажи нашим родным, скажи, чтобы покаялись. Скажи, что только в единстве с Богом... И тут эти зверьки отрывали им языки, ибо имя Бога там не должно было произноситься. Это было ужасно! Мы шли дальше, и я увидела кипящие котлы, в которых кипело что-то похожее на смолу. Я увидела газовые облака. В этих газовых облаках тоже находились человеческие существа. Они корчились от боли и ужаса, скрежетали зубами, они рыдали... И когда уже тела эти растворялись, почти растворялись, становились почти невидимыми, вроде наступал конец, - но они опять восстанавливались в прежнем виде и их мучения начинались сначала. Они взывали о помощи. Я подняла голову и увидела небеса открытыми, они же мучаясь, видели то блаженство на небесах. Они видели то, что они потеряли. И от этого их мучения усиливались. - Боже, как это ужасно! Ангел говорит: - Бог с тобой, это еще не все. Идем дальше. Я размышляла: неба жители не видят ада, он сокрыт от них, ибо радость обитает на небесах. Но эти в аду, они видели. Они видят то, чего они лишились... Я чувствовала, что мне не хватает силы, но Ангел, держа меня за руку, как бы вливал в меня силы. Мы спускались все ниже, мы спускались к огненному озеру, из которого пытались выбраться обугленные тела. Они пытались становиться друг на друга, они давили друг друга, пытались выкарабкаться, и когда им удавалось, чтобы хоть немножко из озера выкарабкаться, появлялись безобразные существа, которые спихивали их назад. Это ужасно!.. Но мы спускались дальше и увидели зал, зал в котором кипело пламя, в котором какие-то газы переливались. Этот зал был полон людей, мужчин и женщин, они были в разных одеждах, в нарядных и бедных. Они были в доспехах и латах. Они были вальяжные, как денди (изысканно, модно одеты) и простые как пастухи. Но у всех них были жуткие, безобразные лица. - Кто они? Одни входили, другие выходили из зала, они вели себя очень спокойно. Некоторые проходили в дверь, которая вела в другое помещение, и выходили оттуда или радостные и оживленные или угнетенные. - Кто они? - Демоны! – Это алчность, это прелюбодеяние, это сладострастие. – Да? И обнаженные девицы тут присутствовали и такие же мужчины. – Это – полчища, посылаемые врагом людским на землю. Они обуревают землю, и если земные жители не впускают Бога в сердце, они входят в их сердца: дух пьянства и наркомании, дух накопительства и жадности, дух зависти... Все они были там, и все они приходили на отчет к дьяволу. Это он сидел за той дверью, это он давал повеления. Одних он хвалил, других журил. Я не хотела больше там находиться. И Ангел сказал: - Идем, твое время кончилось, идем. Ты вернешься на землю, и там все это расскажешь. – Да. Я полностью повиновалась. Я шла за Ангелом, поднимаясь вверх и вверх, мы покидали эти безобразные места, а вслед мне неслось: - Расскажи!!! Расскажи им! Скажи моим детям! Скажи жене моей! Скажи им, они не должны быть здесь! Скажи, пусть покаются! - Да, я скажу, я скажу им, - повторяла я. - Я сделаю что могу, но поверит ли кто из живущих земле вернувшимся? И тут я услышала опять голос Божий: - А ты говори, - сказал мне Господь. А ты говори – покайтесь! Нет больше времени! Пришло время покаяния! А кто медлит, тот может опоздать! Господь долготерпит, но грядет конец беззаконию. Мы вышли из ада. Ангел подвел меня к завесе и легко подтолкнул плечом. Я переступила опять порог завесы и покатилась вниз. Я покатилась по тому туннелю, по которому шла наверх, и набирала скорость. Если уходила легко и свободно, и радостно, то возвращалась со страшной болью. Со страшной болью душа моя ворвалась в тело. Я закричала, и тут услышала, что еще кто-то кричит. Я не знала, что на земле уже миновало трое суток. 72 часа тело мое находилось в морге. 72 часа тело ждало аутопсии. Господь тянул это время. И когда моя душа влетела в тело, и тело село на этом бетонном столе, то закричала санитарка, которая пришла в морг. Она пришла, как всегда, утром, перед рабочим днем, убрать зал, где будет происходить вскрытие. Но в этот момент труп на столе закричал и сел. Бедная женщина испугалась. Она упала и с ужасом смотрела на меня, а я смотрела на нее и говорила: - Встань, не бойся. Она еще больше кричала. Я хотела встать помочь ей подняться, но швы на теле не были наложены. Труп не зашивают до аутопсии, до вскрытия. Я почувствовала, как кожа поползла на лицо. Мне пришлось схватиться руками за шов и держать разрез. Санитарка не ползла, она встала на четвереньки и так быстренько-быстренько выскочила за дверь. Я ей вслед кричу: - Не бойся, не бойся, но она уже не слышала, дверь захлопнулась и только тогда я поняла, где нахожусь. Я увидела себя сидящей на этом бетонном оцинкованном столе. Увидела на бедре написано имя и фамилия, дата смерти. На другом бедре была написана история болезни. Я поняла, где нахожусь, и стала размышлять: - что же мне делать дальше? Мне стал понятен ужас санитарочки. В этот момент распахнулась дверь, вошел врач и сказал: - Нет! Нет! - Это невозможно! – Это невозможно! А я ему говорю: - Возможно. Возможно. Он говорит: - Нет! Нет! Ты же мертвая! – Нет, я живая, я живая! Он растерялся. – Посмотри на свои руки. Я посмотрела: да, трупные пятна, черные ногти. –Ну и что? Иезекиль проповедовал сухим костям и кости обросли плотью, а у меня есть плоть и Господь меня восстановит. - Нет, сказал он, - это невозможно. Он быстренько выбежал, и дверь захлопнулась. Мне холодно было сидеть на этом столе. Я стала заворачиваться в простыню и думать: - что же мне делать дальше? Я воззвала к Господу: - Господи, Ты же не оставишь меня, не будут же теперь меня резать живую? Опять распахнулась дверь, вошел профессор, который меня оперировал. Он сказал: - Да, многое было на моем веку, а такого еще не было! Когда-то он преподавал на той кафедре, где я училась и он помнил меня, свою ученицу. Он говорит: - Да, с тобой всегда были проблемы, но такую проблему я никак не ожидал. Что с тобой теперь делать? Я говорю: - Наверное, надо зашить, потому что у меня рука устала держать шов. -Да, - говорит, - наверное, надо зашить. Когда я на него посмотрела, он сказал: - Нет, явно мне надо к психиатру! Господи... - Да, вы сказали: - Господи. Поверьте, профессор, Он вас любит. - Ага,... Да... Я вижу, - сказал профессор, - Уберите ее, уберите. Ко мне сначала кинулись санитары, но потом стали. Потом так каталку подвинули: - Ну, ложись. Я легла. - Мне холодно, дайте одеяло. – Угу, потом. И так они толкали эту каталку вперед, проталкивали. Время шло. Профессор пришел в себя, взял себя в руки и сказал: - Да, ну хорошо, запишем и это. Он уверовал. Он принял Христа, как личного Спасителя и через пять месяцев он предстал пред Господом. Он ушел в вечность. Господь продлевал ему годы, явил ему чудо и принял его в Свои объятья. Слава Богу! Вот так Господь показал мне ад и рай, для того, чтобы все люди, живущие на планете Земля могли покаяться в своих грехах и принять Господа Иисуса Христа в свое сердце. Время последнее! Спешите все примириться с Живым Богом!!! Источник.         Скачать видеосвидетельство здесь