 |
 |
 |
 |
 |
Что тебя стимулирует?
|
Авраам Линкольн сказал: «Вера поможет нам исполнить наш долг так, как мы его понимаем»... Сдаться под напором пламенных призывов искать Бога, ревновать о дарах – ещё не обязательно понять цель того и другого. Многие откликаются просто чтобы не отстать от коллектива или избежать чувства вины из-за неисполненных обязанностей. Они думают, что это у них такие обязанности:
«Ну-у, пастор сагитировал. И потом в Библии написано. Написано же Искать Бога, вот и ищу, как могу. Написано ревновать о дарах, вот и помаливаюсь время от времени. Кто меня осудит, что я этого не делаю?»
Но Бог судит также мотивы. Он никогда не предполагал сделать Его поиск обязаловкой. Отношения любви подразумевают добровольное желание. Человек с менталитетом «так принято» как тот любитель моды: «что поделаешь, жмёт, но в этом сезоне все это носят». У него нет стимула. Чем его обязали, в том он не заинтересован лично. Дай такому отбой с кафедры, и он без сожаления оставит и поиск и ревнование и что угодно. Без энтузиазма начал, без сожаления оставит. Это не правильная мотивация. Мотивация чувством долга.  
Поиск Бога – не самоцель, а ревнование о дарах не для галочки, мол, так заповедано. На такой «галочке» далеко не улетишь. И глазом не успеешь моргнуть, как все затухнет, заглохнет, прекратится.
Инициатива пусть даже от Бога, но под флагом святой обязанности, мол, «надо Федя, надо», раздавит нас. Долгосрочная мотивация поднимется в нас не столько на дрожжах ответственности, сколько на крыльях осознанной веры: «уже не по твоим речам веруем, ибо сами узнали...» (Ин.4). Вдохновит идентификация цели, не слепая исполнительность. Здесь ключ к страстному влечению вместо унылой необходимости. Чувство долга подопрёт устремление снаружи. То, что захочешь, станет частью тебя изнутри. Этим мы не списываем чувство долга со счетов: под давлением обстоятельств желание, бывает, притупляется. 
Среди бумаг умершего миссионера на Тайване, был найден странный документ. На нем было 69 повторений текста, первый из которых был подписан одним 16-летним юношей:
Когда нас, что называется, пристыдили на служении, побудив практиковать сколь угодно правильные вещи, такой мотивации надолго не хватит. Практика показывает: стыд имеет свойство притупляться, и что тогда? «Накручивать» себя очередной порцией вины, чтобы подбросить этих отсыревших дров в костер потухшей активности? Нет, если Папа стыдит за дело, с этим все нормально. Применение страха как шоковая терапия, встряхнет, где надо; заставит придти в чувство; даст увидеть себя глазами истины. Она достигнет результата там, где ничто другое уже не сработает. Так любящий Небесный Родитель пробивается к нам сквозь корку нашего ожесточения и обиженной пассивности от не исполнившихся надежд. Короче говоря, Божий страх – вещь необходимая, но не самодостаточная. Не окончательная. Потому как нуждается в дополнении другой, ВЫСШЕЙ мотивацией. Мотивацией любовью. Сказано: «Иных страхом спасайте». А также «Страх Господень – начало мудрости». Иных, значит, не всех, а начало, не значит полнота. Как закон – детоводитель ко Христу, так и Суд Христов – водитель деток к любви Папы. Страх исправил, встряхнул, привел в чувство, все нормально, теперь можно вернуться к нежным отношениям. Отказ исполняться Божьей любовью в том виде, в каком он прописан небесами (в атмосфере радости, восторга, свободы), исказит восприятие истинного Божьего страха. Не имея доказательной базы Божьей любви, мы упростим Божий страх до примитивной боязни находиться вблизи от Папы. Что ни говорите, а страх и любовь неразделимы. Оставаться во власти лишь одного чувства – значит исказить чувство. Страх без любви подавит свободу выбора, а мотивация любовью без праведного страха приведет к обольщению: «Бог любит настолько, что не допустит, чтобы я пошел в ад за такие мелочи». Любовь заСТРАХована страхом. Божий страх в свою очередь не мыслим без любви. Они сочетаются друг с другом как сахар и соль в одних консервах. 
Примерно так земной отец скажет любимой дочери (фактически однажды я сказал это своей старшей племяннице):
«Я был строг, потому что люблю тебя.
Если б не любил, ты была бы мне безразлична, и я бы просто не заметил твоё поведение: делай, что хочешь. В таком случае я остался бы хорошим в твоих глазах, но и ты осталась бы без исправления, а это сократило бы твою жизнь. В Библии сказано, что злые не доживают и до половины своих дней. Именно потому что я люблю тебя, и не хочу тебе такой участи, мне и пришлось проявить эту строгость».
Не объясни ребенку, зачем его наказали, и он будет думать, что ему мстят. Поэтому в устрашении от Бога ищи любовь, а чтобы отстоять отношения любви, не обойтись без страха. Но, опять же, любовь из них больше. Ее всегда должно быть больше в наших словах и желаниях. И до этого мотива еще надо дорасти. Чтобы он заработал, и мы все делали из любви к Папе, а не из боязни провалить задание, надо возгреть в себе любовь к Папе. А как возгреть? Единственая возможность – принять вначале любовь от Самого Папы.
Наша любовь всегда ответная. Мы можем любить потому что прежде испытали Его Любовь на себе. Со всем сопутствующим набором проявлений. Почему бы и нет. 
Лидеры, отмахнувшиеся от Движения Любви Отца, как от чего-то шумного, необузданного, смущающего, вынуждены ходить по кругу, продолжая мотивировать людей чувством вины, которое призвано оставаться, по сути, форс-мажорным случаем. Крайним средством.
А потому проповеди там, где нет места Реке Жизни, преимущественно против греха. Тебя как бы пытаются сделать хорошим, напоминая все время, какой ты плохой. Это все равно, что отучивать котят «ходить» в неположенном месте, тыча их мордочками в неположенные, извините, вещи. Но мы же не кошки, мы дети Царя. С нами надо по-другому: нежно, с достоинством, на равных. Бог не хочет все время обличать. Как будто у Него дел других нет. Он отделил нас совсем для другого. Папа живой и желает общаться с друзьями. Но лидеру, не видящему смысла в доверительной нежности Царя, остается лишь «виноватить» людей. Быть обреченным застрять на стартовой, временной мотивации. Не давая места Движению любви Отца в церкви, человек во власти лишает свою общину важной составляющей в приготовлении её к брачному пиру: ухаживаний Небесного Жениха. Получать любовь – не в бирюльки играть. Не просто боящийся Бога, но одновременно осознающий себя нежно любимым по настоящему готов положить жизнь за Бога.
Моравские братья буквально купались в излияниях Любви Духа. Опьяненные Его присутствием они иногда высказывали странные вещи. Например: «Как маленький, бедный червяк, я хочу спрятаться в Его ранах». Или: «Мы – маленькие пчелки, сосущие раны Христа». В любви мы будем безумны в поступках, а перекрыв ей кранчик, даже из правильных вещей сделаем мертвую литургию и видимость кипучей деятельности. Так заканчивались многие великие начинания. Движение превращалось в музей самого себя, а парящие в нём орлы – в декоративные чучела. Пример совершенной мотивации надо брать с Иисуса. Вот решение, продемонстрированное любящим Сыном:
Многие думают, что любят Бога, но это еще надо проверить.
Иисус, например, доказал Свою любовь к Отцу тем, что умер по Его воле. А насколько мы мотивированы любовью к Отцу, чтобы своим «нет» однажды не поставить Ему границу?
Настоящая покорность происходит из любви. Покорность только из-за страха – показная и ограниченная. Влечение страстью к Жениху превозможет в любой ситуации. Когда Его любовь изливается в меня Святым Духом, я, опьяненный Его присутствием и вооруженный ответным чувством, сражаюсь с манящими огнями мира и побеждаю их. ТАКОЙ я все больше теряю интерес к миру, а мир – ко мне. Предоставленная Святым Духом возможность переживать небеса в режиме реального времени – есть универсальный способ преодолеть любое встречное течение и остаться в духовнй форме. Вне Реки Духа за что берёшься, за то и борешься. Комфорт сопроводит начинание, как первая ступень – ракету. Не успел оглянуться, уже отвалилась. Но пережитая, прочувствованная, не просто «вычитанная» любовь Отца, сохранит и стремление, и, главное, само желание стремиться.
Не переставая переживать на себе любовь Божью, Билли брал город штурмом. Он не проходил мимо незнакомца, чтобы не поинтересоваться состоянием его души, и если человек оказывался спасенным, то восторженно кричал: «Слава, слава Богу!» Иногда он хватал людей и кружился с ними по комнате. «Влеки меня и мы побежим за Тобою... будем восхищаться и радоваться Тобою, превозносить ласки Твои!»... Позвольте Христовой любви придти реальными переживаниями и увлечь вас. Там сами всё поймёте и вам не надо будет ничего уже объяснять. Вы будете мотивированы без лишних слов и плодоносны без лишних усилий. | ||||
| |
Был даже образован орден «маленьких дурачков», и Николай Цинцендорф, лидер моравиан, поощрял его членов вести себя, как маленькие дети. Можно, конечно, списать всё это на младенчество и ребячество, если бы не одно «но»: на этом несерьезном фоне пробуждённая община Гернгут, как она называлась, вдруг обнаружила в себе поразительную способность молиться безостановочно 100 лет и высылать миссионеров во все концы мира. 
 |
 |
 |
 |
 |
